10 цитат из книг Виктора Франкла

Почему одни люди сдаются, а другие продолжают бороться не смотря ни на что? Этим вопросом задавался Виктор Франкл переживая ужасы концлагерей. В дальнейшем он основал новое направление в психологии — логотерапию (буквально: исцеление смыслом).

Мы подобрали для вас цитаты из его книг, где Франкл рассказывает о приемах, благодаря которым выстоял, и выводах, которые сделал.

«Человек, осознавший свою ответственность перед другим человеком или перед делом, именно на него возложенным, никогда не откажется от жизни. Он знает, зачем существует, и поэтому найдет в себе силы вытерпеть почти любое «как».
«Каждая моя попытка духовно восстановить, «выпрямить» своих товарищей по несчастью снова и снова убеждала меня, что это возможно сделать, лишь ориентировав человека на какую-то цель в будущем. Как говорил Фридрих Ницше: «У кого есть «Зачем», тот выдержит любое «Как»»».
«Человеку вообще свойственно ориентироваться на будущее. К этому просвету в будущем он прибегает в свои самые тяжелые минуты. Иногда это становится своего рода трюком, спасательной уловкой в самые тяжелые минуты. Когда мне было совсем невмоготу, я представлял, что стою на кафедре в большом, ярко освещенном, красивом, теплом зале. Я делаю доклад – и публика, сидящая передо мной в уютных, мягких креслах, заинтересованно слушает. А говорю я о психологии в концентрационном лагере. И все, что угнетает и мучит меня сейчас, как-то объективируется для меня, видится уже с высоты научного анализа… Этот прием помогает мне подняться мысленно над действительностью, рассматривать ее так, будто она уже в прошлом, уже миновала, а сам я со своими страданиями стал уже объектом интереснейших психологических исследований, мною самим предпринятых».
«На свете есть две «расы» людей, только две! – люди порядочные и люди непорядочные».
«Можно отнять у человека все, кроме последнего – человеческой свободы, свободы отнестись к обстоятельствам или так, или иначе. И это «так или иначе» у него есть всегда».
«Одного моего друга и коллегу, с которым мы неделями работали рядом (в концлагере — прим.), я буквально тренировал, «натаскивал» на юмор. Однажды я предложил ему каждый день по очереди придумывать какую-нибудь забавную историю, какая может приключиться с нами после освобождения. Волю к юмору, попытку видеть хоть что-то из происходящего в смешном свете можно рассматривать как искусство жить».
«Самая тяжелая ситуация дает человеку возможность внутренне возвыситься над самим собой. Конечно, немногие способны среди ужасов концлагеря достичь внутренних высот. Но такие люди были. Им удавалось при внешнем крушении и даже в самой смерти достичь такой вершины, которая была для них недостижима раньше, в их повседневном существовании».
«Деформация характера заключенного в концлагере зависела в конечном итоге от его внутренней установки. Лагерная обстановка влияла на изменения характера лишь у того заключенного, кто опускался духовно и в чисто человеческом плане. А опускался тот, у кого уже не оставалось больше никакой внутренней опоры. В чем могла и должна была заключаться такая опора? Нужно было снова обратить человека к будущему, к какой-то значимой для него цели в будущем».

«Внутренне человек может быть сильнее своих внешних обстоятельств. И не только в концлагере. Человек всегда и везде противостоит судьбе, и это противостояние дает ему возможность превратить свое страдание во внутреннее достижение».
«Человек, утративший внутреннюю стойкость, быстро разрушается. Фраза, которой он отклоняет все попытки подбодрить его, типична: «Мне нечего больше ждать от жизни». Вся сложность в том, что вопрос о смысле жизни должен быть поставлен иначе. Надо выучить самим и объяснить сомневающимся, что дело не в том, чего мы ждем от жизни, а в том, чего она ждет от нас».